Неточные совпадения
— И ночью, перед тем, как
поезд остановился между станциями, не слышали
шума около вашей двери?
Бьет час; слышится сигнальный свист;
поезд близко. Станция приходит в движение: поднимается
шум, беготня, суета. В моих ушах, словно перекрестный огонь, раздаются всевозможные приветствия и поощрения. Дурак! разиня! простофиля! фалалей! Наконец, я добираюсь до вагона 2-го класса и бросаюсь на первую порожнюю скамью, в надежде уснуть.
С этими мыслями лозищанин засыпал, стараясь не слышать, что кругом стоит
шум, глухой, непрерывный, глубокий. Как ветер по лесу, пронесся опять под окнами ночной
поезд, и окна тихо прозвенели и смолкли, — а Лозинскому казалось, что это опять гудит океан за бортом парохода… И когда он прижимался к подушке, то опять что-то стучало, ворочалось, громыхало под ухом… Это потому, что над землей и в земле стучали без отдыха машины, вертелись чугунные колеса, бежали канаты…
Мы заняли ползала у буфета, смешались с офицерами, пили донское; Далматов угостил настоящим шампанским, и, наконец, толпой двинулись к платформе после второго звонка. Вдруг
шум, толкотня, и к нашему вагону 2-го класса — я и начальник эшелона прапорщик Прутников занимали купе в этом вагоне, единственном среди товарного состава
поезда, — и в толпу врывается, хромая, Андреев-Бурлак с двухаршинным балыком под мышкой и корзинкой вина.
И через несколько минут словоохотливо рассказывал под
шум колес
поезда, качаясь, точно надломленная ветвь в ненастный день...
Вдали родился воющий
шум и гул, запели, зазвенели рельсы; в сумраке, моргая красными очами, бежал
поезд; сумрак быстро плыл за ним, становясь всё гуще и темнее. Евсей торопливо, как только мог, взошёл на путь, опустился на колени, потом улёгся поперёк пути на бок, спиною к
поезду, положил шею на рельс и крепко закутал голову полою пальто.
Но вдруг я вскочил в ужасе. Мне отчетливо послышался скрежет машины, частые толчки, как будто на гигантском катке катали белье… Казалось, я должен опять крикнуть что-то Урманову… Поэтому я быстро подбежал к окну и распахнул его… Ночь была тихая. Все кругом спало в серой тьме, и только по железной дороге ровно катился
поезд, то скрываясь за откосами, то смутно светясь клочками пара. Рокочущий
шум то прерывался, то опять усиливался и наконец совершенно стих…
В это время подошел пассажирский
поезд. Он на минуту остановился; темные фигуры вышли на другом конце платформы и пошли куда-то в темноту вдоль полотна.
Поезд двинулся далее. Свет из окон полз по платформе полосами. Какие-то китайские тени мелькали в окнах, проносились и исчезали. Из вагонов третьего класса несся заглушённый
шум, обрывки песен, гармония. За
поездом осталась полоска отвратительного аммиачного запаха…
Кончив письмо, я еще долго стоял у окна, глядя в безлунную звездную ночь… По полотну бежал
поезд, но ночной ветер относил звуки в другую сторону, и
шума было не слышно. Только туманный отсвет от локомотива передвигался, то теряясь за насыпями, то выплывая фосфорическим пятном и по временам освещаясь огнями…
Варвара прислушалась: донесся
шум вечернего
поезда, подходившего к станции.
А кровь все льет и льет; прижимает рану к боку, хочет зажать ее, но не унимается кровь; видно, глубоко поранил он руку. Закружилось у него в голове, в глазах черные мухи залетали; потом и совсем потемнело; в ушах звон колокольный. Не видит он
поезда и не слышит
шума: одна мысль в голове: «Не устою, упаду, уроню флаг; пройдет
поезд через меня… помоги, Господи, пошли смену…»
Поезд ушел быстро, его огни скоро исчезли, и через минуту уже не было слышно
шума, точно все сговорилось нарочно, чтобы прекратить поскорее это сладкое забытье, это безумие.
Поднялся какой-то
шум, кого-то оттесняли, кого-то вели для составления протокола… Что-то туманило мне глаза, и суровые виды Урала, ель, сосна и камень неслись мимо быстро улетающего
поезда… А пятнадцатого августа, как уже сказано выше, красивый тобольский полицмейстер качал головою и говорил мне укоризненно...
Чёрное небо то и дело рвали огненные стрелы молнии, и гром гудел над быстро летевшим
поездом.
Шум колёс на стыках рельс и лязг сцеплений пропадали в рёве грома, а неуловимо быстрые молнии, мелькая мимо окон, слепили глаза.
Поезд уже ушел, покинув вас здесь, и
шум его слышится чуть-чуть и замирает наконец…
К мосту давно пригляделись, и уже трудно было представить себе реку на этом месте без моста. Кучи мусора, оставшиеся с постройки, уже давно поросли травой, про босяков забыли, и вместо «Дубинушки» слышится теперь почти каждый час
шум проходящего
поезда.
Между тем за окном стал синеть воздух, заголосили петухи, а голова всё болела и в ушах был такой
шум, как будто Ергунов сидел под железнодорожным мостом и слушал, как над головой его проходит
поезд. Кое-как он надел полушубок и шапку; седла и узла с покупками он не нашел, сумка была пуста: недаром кто-то шмыгнул из комнаты, когда он давеча входил со двора.
Слышен
шум идущего
поезда.
— Как хорошо, Саша, как хорошо! — говорила жена. — Право, можно подумать, что все это снится. Ты посмотри, как уютно и ласково глядит этот лесок! Как милы эти солидные, молчаливые телеграфные столбы! Они, Саша, оживляют ландшафт и говорят, что там, где-то, есть люди… цивилизация… А разве тебе не нравится, когда до твоего слуха ветер слабо доносит
шум идущего
поезда?
Позади Артура с
шумом промчался вечерний дачный
поезд, развозивший горожан по полям и лесам…В лесу вечер начинается раньше, чем в поле.
Когда стих
шум от дачного
поезда, Зайниц услышал позади себя конский топот.
В моих ушах еще звучит пронзительный свисток локомотива, шумят колеса
поезда — и весь этот
шум и грохот покрывают дорогие моему сердцу слова...
Два облачка уже отошли от луны и стояли поодаль с таким видом, как будто шептались о чем-то таком, чего не должна знать луна. Легкий ветерок пробежал по степи, неся глухой
шум ушедшего
поезда.
Поезд с
шумом пролетел мимо меня и равнодушно посветил мне своими красными окнами.
Казалось, что слишком часто истопник входил и поглядывал на термометр, что
шум встречного
поезда и грохот колес по мосту слышались без перерыва.
В седьмом часу утра я услышал кругом
шум и ходьбу. Это сажали в санитарный
поезд больных из гунчжулинских госпиталей. Я вышел на платформу. В подходившей к вокзалу новой партии больных я увидел своего приятеля с ампутированной рукой. Вместе с другими его отправляли в Харбин. Мы проговорили с ним часа полтора, пока стоял санитарный
поезд.
Дальше мы поехали с почтовым
поездом. Но двигался
поезд не быстрее товарного, совсем не по расписанию. Впереди нас шел воинский эшелон, и солдаты зорко следили за тем, чтоб мы не ушли вперед их. На каждой станции поднимался
шум, споры. Станционное начальство доказывало солдатам, что почтовый
поезд нисколько их не задержит. Солдаты ничего не хотели слушать.
В солдатских вагонах нашего эшелона продолжалось все то же беспробудное пьянство. Солдаты держались грозно и вызывающе, жутко было выходить из вагона. У всех было нервное, прислушивающееся настроение. Темною ночью выйдешь на остановке погулять вдоль
поезда, — вдруг с
шумом откатится дверь теплушки, выглянет пьяный солдат...
Наконец
поезд подошел к петербургскому вокзалу, послышались неистовые свист и
шум выпускаемого пара при замедлении хода.
Первый железнодорожный путь шёл даже за двадцать вёрст от города, вследствие того, что китайцы не желали тревожить праха императоров
шумом железнодорожного
поезда, и уже только после «китайских событий» дорога прошла в расстоянии всего четырёх вёрст от Мукдена, между городом и «императорскими могилами».
До него еще некоторое время доносился
шум удаляющегося
поезда, вот раздался пронзительный, как бы прощальный свисток, и все стихло.
Местность становилась гористая, и
поезд часто со свистом и
шумом погружался во мрак туннелей.